Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

Глава 6.14. Операция «Медвежья болезнь»

  Когда через некоторое время Алина вернулась из путешествия в будущее, призраки всё ещё обсуждали план ночного сражения. Она подошла к ним, чтобы, дождавшись паузы, рассказать о видениях, но те уважительно замолчали, предоставив ей слово. 
   — Я всё узнала! Налёт начнётся в два пятнадцать сегодня ночью. Бандиты поедут на двух машинах. Скорость машин на участке Морского проспекта будет превышать сто километров в час, и это может нам помочь. Фридрих Карлович, вы предлагали испортить машины. Вы знакомы с тормозной системой современного автомобиля?
   — Я думаю, что с 30-х годов особых новшеств не внедрено. Нашему заводу как-то поручили сделать первый в СССР автомобиль представительского класса. У наших конструкторов в то время не было опыта в конструировании подобной техники, и они скопировали один из лучших образцов западного автопрома, выпустив его под маркой «Л-1». Несколько машин приняли участие в автопробеге Ленинград-Москва. Так как собирались они в кустарных условиях из-за недостатка производственных мощностей, в пробеге особой надёжности машины не показали. В результате правительство передало их производство специализированному автомобильному заводу имени Сталина, где они выпускались уже под маркой «ЗИС-101». Так вот, там всё элементарно, но на всякий случай пригласите водителя нашей «Волги», пусть он вам расскажет, а я послушаю.
   — Принято. 
   Алина набрала номер телефона и пригласила водителя. Тот удивился желанию хозяйки, посчитав это женским капризом, но всё подробно рассказал. Когда Алина задала вопрос, что может послужить причиной неисправности, чтобы тормоза перестали выполнять свою функцию не сразу, а спустя некоторое время, водитель подумал, что хозяйка клиники его экзаменует, и показал магистральные трубки тормозной системы непосредственно на своём автомобиле. По его мнению достаточно было нарушить их герметичность, чтобы из системы медленно вытекала тормозная жидкость через какую-нибудь едва заметную трещину. Алина поблагодарила водителя, попросила этой ночью сверхурочно поработать за тройную плату и отправилась с призраками в их комнату.
   — Надо испортить тормоза у машины с номером, начинающимся на шестерку, запомнили?
   Гаскоинов понимающе кивнул головой.
   — Это надо проделать перед самым их отъездом, чтобы при торможении на первых поворотах бандиты не заметили неисправности.
   — Я понял задачу, ваш водитель очень хорошо всё показал. 
   — Отлично, как только это сделаете, следуйте на Морской проспект. Там будет проходить наш с Нестором Ивановичем рубеж. Не торопитесь, мы справимся вдвоём.
   — Дэви Алина, зачем вам-то рисковать жизнью? Я давно умер и пара пуль не повредит моему здоровью. Предлагаю вам находиться в резерве на территории клиники. Если бандиты прорвутся, позвоните по телефону в милицию и сразу уходите. Я же постараюсь справиться один.
   — Позвонит в милицию и сразу уйдёт Бася Львовна. Я же буду помогать вам. Надо же когда-нибудь удостовериться в своём бессмертие, о котором говорили мне учителя.
   — Я бы на вашем месте не рисковал. Может быть, ваши учителя под бессмертием имели в виду нечто иное, скажем, бессмертие души, как у нас с Фридрихом. Лишиться человеческого тела элементарно, а бессмертие души гарантировано для всех, достаточно почитать Библию.
   — Я имею в виду бессмертие биологического тела. Я могу его сделать прозрачным для предметов обычной материи. Вы же в этом убедились, когда я проходила сквозь тюремную стену, разве не помните?
   Призраки уважительно кивнули. 
   — Раз вы настаиваете, я удерживать не буду, но рекомендую постоять в резерве где-нибудь за деревом и подключиться только тогда, когда дела у нас пойдут не по плану.
   — Кстати, насчёт дерева. На Морском проспекте много вековых деревьев. Вам тоже за одним из них следует спрятаться, чтобы не пугать раньше времени белым одеянием случайных прохожих. А я буду невидимой для людей и при желании смогу обождать и на дороге. 
   — Я тогда не успею дойти до дороги.
   — А я подам вам знак: когда придёт ваш черед, махну рукой. Вы выйдете на дорогу и продефилируете перед первым автомобилем. Его надо остановить любой ценой. Далее дело случая. Побегайте вокруг автомобиля, чтобы бандиты открыли стрельбу. Её непременно услышит Бася Львовна и позвонит в милицию. Вот и весь мой план.
   — А если машину остановить не удастся?
   — Хороший вопрос. Тогда надо кого-то оставить у клиники, чтобы помешать бандитам осуществить план нападения. В ходе подготовки налёта у них возник спор: нас только припугнуть, перебив все стекла, или ворваться в здание и учинить полный погром. Перевесили более воинственно настроенные голоса. Громить они собираются бейсбольными битами, но у каждого есть стрелковое оружие и ножи. Имеется даже гранатомёт.
   — Это что ещё за диковина?
   — Он похож на трубу с руку толщиной и длинной чуть меньше метра. Стрельба ведётся с плеча. Прицельная дальность около двухсот метров. Граната пробивает броню танка и элементарно может сделать огромную дыру в кирпичной стене. Если бандиты прорвутся к клинике, гранатомёт они применять не будут, так как побоятся себя поранить осколками, но с расстояния стрельнут обязательно. По какому бы сценарию ни развивались события, прицельной стрельбы из гранатомёта по зданию допустить нельзя! Это сделать достаточно просто, так как на приведение его в боевое состояние требуется время, вполне достаточное, чтобы пробежать десяток метров и атаковать бандита. 
   — Вот вы, Дэви Алина, и оставайтесь у клиники. Если бандиты остановятся в двухстах метрах, их намерения стрельнуть из гранатомёта будут очевидны. Вы молодая и за тридцать секунд вполне сможете к ним подбежать. Я встречу их на указанном вами рубеже. Если Фридрих после операции над автомобилем успеет добраться до меня, он присоединится, надев простыню или халат, которые заранее припрячем под деревом. Если бандиты прорвутся, они попадут в ваше полное распоряжение, а я или мы с Фридрихом постараемся проявить проворство в беге на полкилометра, и атакуем их с тыла.
   — План хороший, Нестор Иванович. Вы продумайте, как будете останавливать первую машину.
   — А что тут думать, брошусь в простыне на лобовое стекло, и делу конец!
   Обоих призраков и Алину привела в восторг простота плана Лихорубова. 
   — Броситься на стекло, отлично, но я всё же предлагаю за оставшееся время смастерить устройство для прокалывания шин, перегораживающее всю дорогу, так будет надёжнее, — дополнил главный инженер блестящий план комбрига. 
   План был принят.
   Заканчивался рабочий день. Призраки занялись изготовлением прокалывателя, а Алина направилась к Басе Львовне. Выслушав информацию о предстоящем налёте, та ненашутку перепугалась и предложила сразу же позвонить генералу Калугину. Алина объяснила, что Калугин им не поможет, так как отстранён от должности, а бандитов надо брать с поличным, потому что звонки и обращения в правоохранительные органы делу не помогут, а лишь отсрочат нападение. Алина предложила Басе Львовне принять участие в отражении налёта. Ей следовало провести ночь в автомобиле, припаркованном недалеко от клиники. Как только послышатся выстрелы (Алина назвала время), ей надлежало добраться до первого уличного телефона и позвонить в милицию. К клинике ни в коем случае идти не следовало, так как это опасно для жизни, а отправляться домой и ждать Алину. 
   После окончания рабочего дня Алина обошла помещения и проверила, чтобы никто из сотрудников не остался на сверхурочную работу. Время налёта неумолимо приближалось. Чтобы ускорить подготовку к обороне, Алина решила оказать помощь в изготовлении устройства для прокалывания шин. В принципе оно было практически готово. Замысел был исключительно прост. Устройство состояло из небольших дощечек, насквозь пробитых гвоздями, острия которых торчали вверх. Чтобы устройство можно было свернуть в рулон для транспортировки, дощечки крепились между собой подобно тракам гусеницы. 
   В полночь водитель погрузил «гусеницу» в салон «скорой помощи». Во время погрузки туда незаметно проникли призраки. Алина с пакетом белья, приготовленного для превращения призраков в приведения, села в кабину рядом с водителем. Бася Львовна, не подозревающая о невидимых соседях, разместились в салоне.
   Ненадолго подъехали в район спортивного зала. Остановились за поворотом, чтобы автомобиль «скорой помощи» не вызвал у бандитов подозрение, что их замысел раскрыт. Алина выпустила Фридриха Карловича, ещё раз напомнив номер автомобиля, который следовало привести в негодность, и велела водителю ехать на Морской проспект. По приезду на поле предстоящего боя выгрузили рулон. Алина с Нестором Ивановичем вышли из машины, а автомобиль направился на стоянку под прикрытием стен каменного здания, расположенного на параллельной улице. Разместив рулон на краю проезжей части, Алина и Лихорубов стали ожидать время атаки.
   В половине второго главный инженер добрался до спортивного зала. Рядом со входом стояли два автомобиля, из открытых окон одного из которых неслась громкая блатная музыка. Рядом с машинами курили и о чем-то болтали водители. Пользуясь невидимостью, Фридрих Карлович незаметно подкрался к машине, номер которой начинался на шестерку, нырнул под неё и надломил обе магистральные трубки тормозной системы. Когда из трубок обильно закапала тормозная жидкость, главный инженер посчитал, что его работа выполнена, и быстрым шагом, переходящим в бег, направился на Морской проспект. До времени предстоящей атаки оставалось всего пятнадцать минут.
   Ровно в два пятнадцать из дверей вышло, оживленно беседуя, восемь человек. Проверив оружие, они равномерно распределились по машинам. Главарь сел на сидение справа от водителя, бригадир возглавил команду другой машины. Бригадир двинулся первым, показывая дорогу членам банды. Когда у ближайшего поворота его догнал шеф, кортеж набрал скорость. Хотя стояла осень, погода была ещё по-летнему тёплой. Фары дальнего света разрывали кромешную темноту ночного парка. Из автомагнитолы по-прежнему неслась блатная музыка, придававшая бандитам энергию и вселявшая чувство полной безопасности. Подстегиваемый её ритмами, водитель нещадно жал на акселератор. Следующая следом машина не отставала. С заносом пройдя очередной поворот, машины устремились вперёд по Морскому проспекту. Неожиданно фары дальнего света осветили летящий вдоль дороги предмет, похожий на простыню или пододеяльник.
   — Глядите, пацаны, хрень какая летает! — заметил предмет водитель.
   — Наверно тряпье кто-то сушил, а его ветром унесло, — предположил один из сидящих сзади.
   — Да ты что, погода идеальная, ветра нет, — уточнил второй.
   За это время машина успела миновать сотню метров вырванного светом фар пространства, поравнявшись с летящей простынёю. Полотнище взлетело перед капотом автомобиля и упало на лобовое стекло, перекрыв обзор. Водитель издал пронзительный вопль и резко нажал на педаль тормоза. Колодки издали страшный визг. От резкого торможения люди, не пристегнутые ремнями безопасности, подались вперёд. Водителя кинуло на руль так, что хрустнули ребра. Сидящий рядом бригадир головой разбил лобовое стекло. В довершение ко всему головной автомобиль получил сокрушительный удар сзади от следовавшего вплотную автомобиля главаря, не успевшего затормозить из-за неисправности тормозов. Обе машины потеряли управляемость и вылетели с дороги, найдя каждая по стволу дерева. Раздался скрежет деформирующегося металла и треск разлетающихся стекол, дополнившиеся воплями раненных пассажиров. Фары разбились, предоставив освещать окружающее пространство уцелевшим задним подфарникам автомобиля главаря. Их красных свет наводил кровавые оттенки на людей и окружающие предметы, придавая событию излишний драматизм. Сидевшие на заднем сидение бандиты, в результате аварии получившие лишь лёгкие ушибы, выскочили наружу, проклиная отборной нецензурной бранью водителей и злополучную судьбу. Они ещё не успели ничего предпринять, как откуда-то сзади налетело нечто белое, на котором отчётливо все увидели громадные глаза и звериный оскал. 
   — А-а-а! — заорал самый слабонервный, — Спасите, приведение!
   — Дурак, это обыкновенная простыня, — попытался успокоить бандит с более крепкими нервами, но тут же получил удар по зубам от налетевшей простыни и включился в хор вопящих.
   Бандиты, как по команде, выхватили пистолеты и начали палить по приведению. Оно невредимо летало между ними, поочередно нанося удары стреляющим, тем самым доводя их до состояния ужаса. В это время самый нервный сиганул к раскрывшемуся от удара багажнику и вытащил оттуда гранатомёт. 
   — Идиот, оставь «муху» в покое, — приказал вылезающий из обломков бригадир. 
   Но слабонервный его не слушал. Он лихорадочно раскладывал гранатомёт, приводя его в боевое положение. Бригадир с трудом вылез из обломков машины и ударом кулака привёл слабонервного в состояние глубокого нокаута. Оглядевшись, бригадир увидел пятерых бандитов, палящих друг в друга сквозь пролетающее мимо приведение. Многие из них уже получили ранения от своих же пуль, но продолжали вести отчаянный огонь. Из машин медленно выбирались тяжело раненные водители и главарь. 
   — Иди, шмальни из «мухи» по медикам! — приказал главарь.
   Бригадир побрёл по проспекту по направлению к клинике. В это время перед ним появилась фигура в белом медицинском халате. К своему ужасу он понял, что фигура не имеет головы. Нервы его не выдержали и он открыл пальбу из пистолета. В халате появлялись всё новые и новые отверстия от пуль, но он всё также продолжал свободно летать в нескольких шагах перед ним. Затем халат переметнулся на противоположную сторону, и бригадир опомнился лишь тогда, когда понял, что стреляет сквозь халат по своим же «братанам». Спрятав пистолет в карман, бригадир решил во чтобы то ни стало выполнить приказ главаря. Не обращая на халат внимания, он дошёл до перекрёстка, от которого было видно здание клиники. Вскинув гранатомёт на плечо, он начал тщательно выцеливать дверь ненавистной «Панацеи». Он готов был нажать на курок, как неведомая сила его развернула, на палец, судорожно удерживающий курок, что-то надавило, и граната полетела в сторону подельников. Секундный полёт гранаты показался бандиту вечностью. Пролетев двести метров, реактивная граната прямёхонько вонзилась в автомобиль главаря. Всплеск огня вырвал из тьмы разлетающиеся от взрывной волны тела его товарищей. Раздался оглушительный взрыв, на доли секунды отставший от ужасающего изображения. За прохождением взрывной волны тут же послышался вой милицейской сирены. Бригадир отбросил в сторону бесполезную трубу разового гранатомёта и пустился бежать, но, едва набрав скорость, споткнулся, упал и со всего размаха проехал орлиным кавказским носом по асфальту. В довершение ко всему последовавший удар по голове лишил бандита сознания. 
   Алина оставила бесчувственное тело бригадира и бросилась к горящему автомобилю. Вокруг некогда блистательной иномарки валялись изувеченные тела бандитов. Радом стояли ошарашенные событиями призраки в маскарадных костюмах. Алина приказала им бросить в огонь балахоны и прокалыватель. Пока призраки занялись уничтожением улик, Алина принялась оказывать помощь пострадавшим бандитам. Большинство было тяжело ранены и контужены взрывом. Главарь получил смертельное ранение и готовился «отдать концы». 
   — Бросьте этого негодяя, Дэви Алина, — попытался остановить её комбриг. — Если он издохнет, люди будут только благодарны.
   — Если он умрёт, вы готовы к встрече с его душой? 
   — Пусть о ней Бог заботится или, скорее всего, дьявол!
   — Для победы над бандитами мы использовали силы, повлиявшие на ход времени. Это может оказаться непредсказуемо опасно в первую очередь для нас. Мы не должны допустить, чтобы их души или, правильнее сказать, энергетические тела, донесли о нашем вмешательстве куда-либо. Мы должны либо оставить бандитам жизнь, либо уничтожить их энергетические тела. Последнему учителя меня не уполномочивали, поэтому выбираю первое. 
   — Делайте, как вас учили, — согласился комбриг, бросая простыню в огонь.
   — Нестор, не отвлекайся, у нас мало времени, лучше помоги, — подогнал его главный инженер, спешно сматывающий гусеницу-прокалыватель. 
   Из множества ран и ожогов, полученных главарём, Алина определила смертельные и заживила их своей целительной силой. Убедившись, что жизни умирающего бандита больше ничто не угрожает, Алина помогла отправить в огонь прокалыватель.
   — Товарищи, мне показалось, что я слышала милицейскую сирену, где же милиция?
   — Вы обознались, это был сигнал «скорой помощи». Наверно, Бася Львовна велела его включить, чтобы напугать бандитов, — предположил Гаскоинов. 
   — И это ей удалось! — вспомнила Алина испуг бригадира, едва заслышавшего сигнал бросившегося бежать. — Кстати, надо не забыть связать бандита, стрелявшего из гранатомёта, а то, пока приедет милиция, он очнется и сбежит, воспользовавшись темнотой. Эти-то никуда далеко не расползутся, а тот вполне здоров.
   — Чем мы его свяжем? У нас остался только белый халат. Если мы им воспользуемся, следствие заподозрит нашу причастность, — возразил Гаскоинов. 
   — Вы правы Фридрих Карлович, надо поступить по-другому, — сделала вывод Алина.

Бригадир с трудом пришёл в чувство. Что случилось? Почему гудит голова и болит нос? Он ощупал своё кавказское достоинство: нос был сбит набок и, очевидно, сломан. С трудом вспоминались события (сказывались последствия удара о лобовое стекло, вызвавшего, по-видимому, сотрясение мозга). Вдали что-то горело. «Это же наша машина», — вспомнил бандит, — «кто же её так?». 
   — Это ты, дорогой, из гранатомёта, — отозвался приятный женский голос.
   Бандит обернулся на голос и увидел «смотрящий» на него безголовый медицинский халат. Бригадир завопил от ужаса.
   — А ты не вопи, а лучше посмотри, что ты сделал с бедной медсестрой, посчитай дырки в моём теле, — безголовый халат склонился над бандитом, демонстрируя отверстия от пуль.
   Бандит попытался встать, но тут же упал. Тогда он, что было силы, пополз, но халат легко опередил его и стал на пути.
   — Зачем нападал на беззащитных медиков? Думал, что за них некому заступиться?
   — Нет! Я больше не буду! Спасите!!!
   — Что разорался? Милиция у нас, сам знаешь, вовремя не приедет и не поможет. В ад хочешь или предпочитаешь, как я, вечно бродить по земле?
   — Не убивайте меня, я хочу в тюрьму, — заплакал некогда грозный рэкетир.
   — Хорошо, я выполню твою просьбу, — халат отлетел в сторону, — но при одном условии.
   — Говорите, говорите ваши условия, — затараторил громила.
   — Когда подъедет милиция, ты сдашься им в руки и расскажешь всё о похождениях своей банды.
   — Но меня тогда «пришьют» свои же, — взмолился бригадир.
   — Твои подельники с больничной койки встанут нескоро, так что «пришивать» будет некому. К тому же перед тобой небольшой выбор, так как твои друзья тебя всё равно убьют, когда вспомнят, кто по ним выпустил гранату. 
   — Хорошо, я сделаю всё, как скажете, только пощадите.
   — А скажешь ты вот что. Ваша банда собралась запугать кооператоров и учинить погром в клинике. Ты отговаривал главаря, мол, неблагородно нападать на медиков, но тот был непоколебим. Единственным способом остановить бандитов было устроить аварию с участием их обеих автомашин. Поздравляю, ты совершил гражданский подвиг, что наверняка учтут на суде, и тебя простят! 
   — А как же гранатомёт?
   — Бандиты тебя хотели убить, открыли стрельбу. Но ты оказался проворнее, отобрал гранатомёт и выстрелил в пустую машину, чтобы разрядить его и не дать использовать по зданию клиники. Запомни, именно в пустую! Жертв нет.
   — Спасибо, кого мне благодарить за пощаду?
   — Благодари духов Крестовского острова. Запомни, тебя пощадили только за данное тобой слово. Никогда тебе не заниматься бандитизмом и вымогательством! Если кому-то из духов острова станет известно, что ты не перевоспитался, мы тебя из-под земли достанем! Даёшь слово стать честным человеком?
   — Да, даю.
   — Тогда бери гранатомёт и ступай к машине. Жди милицию и держи ответ перед следователем. Говори то, что я велела, и ты получишь прощение не только у меня, но и у судей. Пошёл!
   Халат, в который, кстати сказать, был одет Гаскоинов, отошёл в сторону. Бандит нехотя поднял пустую трубу гранатомёта, встал и поплелся по направлению к горящей машине. Алина, всё это время озвучивавшая роль безголового халата, последовала за ним, чтобы удостовериться в выполнении данного бандитом слова. Только теперь послышались звуки милицейских сирен и на Морской проспект выехали несколько милицейских машин. Бандит стал посреди дороги и поднял руки, бросив к ногам пустой гранатомёт. Из первой машины выскочили два милиционера с автоматами и в бронежилетах, одев на него наручники. Остальные машины проехали к горящему автомобилю. Выскочившие автоматчики, осмотрев место происшествия, направились прочёсывать окрестность. Вызвали «скорую помощь». Когда бандит стал давать показания оперативному сотруднику, Алина направилась к клинике.
   Добравшись до «Панацеи» она прошла сквозь двери, не раскрывая их, в комнату призраков. Те уже ждали ее, проникнув туда через оставленное открытым окно. Поблагодарив за службу, Алина велела закрыть окно изнутри и отправилась домой к Басе Львовне, которая жила неподалеку, чтобы обеспечить себе и ей алиби.
   Когда Алина подошла к дому главного врача, она увидела у порога «скорую помощь» клиники. Бася Львовна прогуливалась вокруг машины, напряжённо вслушиваясь в доносящиеся со стороны клиники звуки. Водитель, ничего не подозревающий о ночном визите бандитов, сидел в кабине готового к экстренной поездке автомобиля и слушал радио. Алина привела себя в нормальное для человеческого зрения видимое состояние, на секунду скрывшись за углом дома, чтобы не шокировать своим невероятным проявлением публику. Выйдя из-за угла, она предстала перед глазами главного врача.
   — Ну как всё прошло, вы не ранены? — поинтересовалась подбежавшая Бася Львовна. — Я слышала стрельбу и взрыв. Так было страшно за вас!
   — Всё прошло нормально. Я вам сейчас всё расскажу, только зайдём к вам домой.
   Алина поздоровалась с водителем и отпустила его на машине домой, дав указание подъехать сюда утром. Женщины поднялись в квартиру к Басе Львовне, где Алина рассказала о подробностях нападения. Из её рассказа следовало, что машины нападавших неожиданно столкнулись на подъезде к клинике, в результате чего между бандитами возникла ссора с перестрелкой, в ходе которой один из бандитов выстрелил из гранатомёта. Алина ничего не упомянула о своей причастности к событиям. На вопрос, где она была во время перестрелки, Алина улыбнулась и ответила:
   — Я не хочу вас шокировать подробностями, Бася Львовна, поэтому договоримся сразу: я провела весь вечер у вас дома и пила с вами чай. 
   — Вы меня пугаете, Алина Сергеевна. Если вы мне не доверяете, я готова оставить должность главного врача и уйти из клиники.
   — Я вам полностью доверяю, просто нам обеим на сегодня необходимо алиби. Не волнуйтесь, никто не умер, я лично в этом убедилась. Я вам обязательно расскажу подробности, но после окончания следствия. Сейчас же могу сказать лишь то, что один из бандитов не согласился с решением подельников напасть на медицинское учреждение и за нас заступился.
   — Гипноз? 
   — Я не пробовала гипнотизировать, но надо поучиться, если поможете. 
   — Я не верю в благородство бандитов.
   — И я тоже, просто так сложились обстоятельства, что он невольно нам помог. Будем считать, что я его в этом убедила.
   — А бандит разве не скажет, что знаком с вами?
   — Он меня видел только в клинике и, скорее всего, не запомнил.
   — Алина Сергеевна, с каждым днём вы меня всё больше и больше удивляете. Кто вы, Богиня или дьяволица?
   — Разве дьяволица стала бы лечить людей и восстанавливать справедливость?
   — Но и на Богиню вы, признаться, не очень похожи, хотя и висит в вашем кабинете этот странный портрет. 
   — Нет нимба, как на портрете?
   — Ну, если хотите, да! Библия, написанная моим народом, создала именно такое представление о божественном.
   — К сожалению, готова вас разочаровать, так как я всего лишь человек. Просто меня кое-чему обучили тибетские монахи в период моего паломничества к буддийским святыням, вот и всё.

 Навигация по главам:

Предыдущая      ◄      Начало текущей      ►      Следующая