Глава 4.3. Сеанс связи
Эммануил и Мнемозина тщательно настроили излучатель нейтрино на параметры концентратора приёмной станции Центра Галактических исследований, после чего передали подробное сообщение о встрече с иной цивилизацией. На скорый ответ рассчитывать не приходилось: информация будет в пути не менее сотни земных лет. Сообщение, посланное в бездну без всякой надежды на получение квитанции о приёме — слабое утешение для связиста. Понятно, что после этого Эммануил тут же повторил сообщение дважды: для приёмной станции Фаэтона и приёмной станции Шамбалы — его родной планеты, ближайшей к Земле после Армагеддона из звёздного скопления Внутренней Галактики.
Примерно через час поступила квитанция с Фаэтона. Спасательные экипажи сообщали печальные известия. Первая попытка изменения траектории Армагеддона не удалась.
Несколько часов спустя на концентратор приёмной станции Земли одна за другой стали поступать квитанции от связистов Шамбалы, в которых были поздравления с великим открытием. Отовсюду запрашивали новые подробности о контакте с иной цивилизацией.
— Наконец-то до наших соплеменников стало доходить значение нашей последней информации. Мысленно я уже начал сравнивать их с диплодоками, — пошутил Эммануил.
— Почему именно с диплодоками?
— Шея слишком длинная. Крикнешь ему команду — пока звук долетит до ушей, пока его скудный мозг сообразит и даст сигнал мышцам шеи на поворот головы, пока дойдут нервные импульсы к его конечностям для адекватной отработки команды — пройдёт столько времени, что в пору и самому забыть данную когда-то команду.
— Ты слишком строг к нашим товарищам. Я бы не стала столь строго судить об их невнимательности. Поверь мне, сейчас спасателям вовсе не до иных цивилизаций.
— Да, верно, им бы самим в живых остаться… Какие ещё подробности мы можем сообщить?
— Разве что переслать полный текст доклада Ягве. Передай это, а пока они будут обрабатывать информацию, мы постараемся получить дополнительные сведения. Для этого прежде всего необходим новый контакт. Кстати, имеется повод: вместе понаблюдать за космической катастрофой. Отправляемся к ним…
Эммануил и Мнемозина застали эдемлян за сеансом связи.
— У нас уже не пользуются радиоволнами, — после приветствия сказал Эммануил, взглянув на допотопную с его точки зрения аппаратуру связи эдемлян.
— Для больших расстояний радиосигнал излучателя с широкой диаграммой направленности намного эффективнее лазерной связи, — начал разъяснять Адам, уязвленный словами гостя.
— Понимаю: относительное движение планет, сложность расчёта угла упреждения посылки узконаправленного сигнала на большие расстояния…
— Вот именно. А вы, как я понимаю, используете что-то новенькое?
— Для передачи информации мы применяем поля слабого взаимодействия, образованные нейтрино и антинейтрино.
— Позвольте, но радиус действия полей слабого взаимодействия ничтожен по сравнению с радиусом действия гравитационного и электромагнитного полей. Передача энергии с помощью нейтрино возможна только контактным путём.
— Вы ничего не слышали о теории универсального слабого взаимодействия? Формулировка основана на кварковой структуре андронов. Теория заключается в том, что полный слабый заряженный ток является суммой лептоновых и кварковых токов, причём каждый из этих элементарных токов содержит одну и ту же комбинацию…
— Нельзя ли сразу изложить суть?
— Суть в том, что движение нейтрино может вызвать не только заряженные, но и нейтральные токи, аналогичные электрическому току, вызываемому потоком электронов. Последний создаёт вокруг себя электромагнитное поле, скорость распространения которого равна скорости распространения света. Нейтринный ток вызывает поле слабого взаимодействия, скорость распространения которого превышает скорость света.
— Но радиус его действия соизмерим с размерами атома…
— В прошлый раз вы нас поразили доводами о временном парадоксе, возникающем при движении с околосветовой скоростью. Вы не допускаете, что при движении со сверхсветовой скоростью может возникнуть пространственный парадокс?
Адам был потрясен ошеломляющими доводами эклиптианина. Пространственно-временной парадокс! Как можно было не догадаться о столь очевидном явлении при движении с запредельными скоростями! Наука Эдема доказывала, что энергия не может перемещаться со скоростью, большей скорости света. Как они все заблуждались! Вот оно, недостающее звено в теории относительности! Оказывается, возможен разрыв пространства!
Эммануил с наслаждением наблюдал немую сцену, невольно разыгранную присутствующими эдемлянами. Пора было сообщить цель незапланированного визита, так как молчание могло непредсказуемо затянуться.
Для жителей Эклиптики опасность столкновения с планетами возникала с периодичностью, соизмеримой периодичности появления крупных комет в районе Земной орбиты. Что и говорить, ведь сами кометы есть не что иное как частички Внутренней Галактики, захваченные гравитационным полем солнечной системы. Этим объясняются немыслимые орбиты и свойства комет, значительно отличающиеся от законных представителей солнечной системы.
Эммануил ещё раз напомнил о грозящей катастрофе, начав объяснять, что с развитием космонавтики эклиптиане научились корректировать орбиты планет для предотвращения столкновений, но существуют существенные ограничения, связанные с массой корректируемой планеты. Существует предел массы, после которого скорректировать орбиту планеты невозможно. Случай с Фаэтоном и Армагеддоном относится именно к этой категории, так как обе планеты имеют недопустимо большую массу. Остаётся только предпринять действия по эвакуации всего живого с обеих планет и района разлёта их обломков, чем сейчас и занимается прибывший с Шамбалы корабль. Эммануил выразил сожаление, что их цивилизация ничем не может предотвратить гибель Фаэтона, остается лишь пассивно наблюдать за происходящими событиями.
Адам, в свою очередь, дипломатично выразил сожаления по поводу гибели Армагеддона — планеты внутренней Галактики, частицы мира, где зародилась цивилизация Эммануила и Мнемозины.
Эммануил спросил, имеются ли средства наблюдения у эдемлян за предстоящими в космосе событиями? Получив отрицательный ответ, он предложил свои услуги:
— У нас есть визуальная приёмная аппаратура. С места катастрофы будет организован видео репортаж и мы сможем внимательно разглядеть все подробности.
Адам от имени эдемлян принял предложение. Осталось уточнить место будущего сеанса. Узнав координаты, Адам удивился: они находились в удалении около тысячи миль.
— Было бы более странным, если бы они оказались совсем рядом, ведь большую часть времени на этой планете мы посвятили исследованию округи, — заметил более прагматично настроенный Ягве.
— Я могла бы всех нас доставить туда на грузовом летательном модуле, по счастливой случайности он как раз пятиместный, — предложила Ева, готовая раскрыть душу перед своей новой подругой Мнемозиной.
— Сколько времени займёт эта передислокация? — поинтересовалась Мнемозина.
Ответ на этот незатейливый вопрос заставил Еву серьёзно призадуматься, так как для начала надо было договориться об общих единицах измерения времени. После некоторого раздумья решено было за исходную величину взять земные сутки. Однако эта величина оказалась слишком огромной. Потребовались сотые доли. Причём оказалось, что эклиптиане используют двенадцатеричную систему счисления (на руках у них было по шесть пальцев), поэтому с дробями также вышла заминка. В конце концов, с трудом, но договорились. Когда Ева рассчитала время полёта, а Мнемозина перевела его в своё времяисчисление, Эммануил отметил, что это слишком долго:
— Когда мы прибудем к месту назначения, катастрофа уже свершится. Мы даже не сможем посмотреть репортаж в записи, я не подготовил для этого аппаратуру.
— У нас есть более быстроходные средства передвижения, однако мы не сможем на них вас перевезти, для этого требуется энергетическая трансформация тела, — предупредила Ева.
— На этот счёт не волнуйтесь, мы с Мнемозиной не отстанем от ваших «более быстроходных средствах передвижения», — ответил Эммануил.
— Ну это ещё как сказать… — вмешался в полемику уязвленный Адам.
— Адам, успокойся, — осадил разгорячённого товарища Ягве, — ты, наверное, забыл о пространственно-временном парадоксе?
— Совершенно верно, уважаемый Ягве, обрадовался сообразительности эдемлянина Эммануил, — только это мы называем телепортацией. Перенос тела осуществляется практически мгновенно, правда, к сожалению, в пределах ограниченного расстояния.
— И какого это расстояние?
— В пределах действия силового поля тёмного кристалла.
— Меня интересует расстояние, — уточнил Адам.
— Расстояние зависит от размера кристалла. Для его роста нужны время и астральное поле. Оба этих параметров у кристалла были, так как он попал на Землю и помещён под пирамидальный концентратор в начальный период завершающейся Солнечной экспедиции.
— Что такое «тёмный кристалл»?
— Это скопление тёмной материи, накопленная и кристаллизовавшееся под влиянием пирамидального концентратора.
— Тогда что такое «пирамидальный концентратор»?
— Это устройство для фокусирования тёмной или астральной энергии. Я не понимаю ваше удивление, ведь тёмной энергии во Вселенной примерно столько же, сколько и светлой, вот только тёмной материи во Внешней галактике не хватает, а нам она необходима, вот мы её и накапливаем…
В разговоре возникла пауза, которую ловко устранила Мнемозина, предложившая Эммануилу отправиться на базу методом телепортации, с целью записать космическую катастрофу, а самой последовать туда на летательном модуле вместе с эдемлянами. Так как они не смогут ни предотвратить катастрофы, ни уменьшить её последствия, лично ей без разницы, увидит ли она все события в записи или в реальном времени, тем более, что понятие «реального времени» для космических расстояний чисто условно. Пока сигнал достигает другой планеты, любое реальное время становится давно прошедшим. К тому же эдемляне быстрее доберутся до базы, если у них будет лоцман в лице Мнемозины.
С такими доводами нельзя было не согласиться. Предложение Мнемозины было единодушно одобрено.
Эммануил простился со всеми, после чего отошёл в сторону, принял «позу лотоса», как её теперь называют последователи йоги, и растворился в пространстве. Попросту исчез, но не мгновенно, а постепенно, сначала делаясь чуточку прозрачным, затем всё сильнее и сильнее, потом совершенно «стеклянным» и, наконец, совсем невидимым. У эдемлян от такого зрелища перехватило дыхание. Даже у Ягве, который по сути не дышал уже сотни лет, это отразилось в оцепенении, охватившем его энергетический образ.
Толи чтобы вызвать ещё большее изумление, толи чтобы снять оцепенение, Мнемозина демонстративно прошла через то место, где ещё минуту назад находился её сопланетянин, подчёркивая тем самым, что его исчезновение — свершившийся факт.
